Сравнение
Избранное
Корзина
Этот браузер больше не поддерживается
Андрей Корнеев — доказательство того, что высокое искусство не чуждо брутальным инженерам. Бросив работу у станка, он направил накопленный на заводе опыт на благо культуры, а затем и вовсе подался в театральное закулисье.
Мы встретились с Андреем в стенах Самарского академического театра драмы и узнали, как он стал заниматься изготовлением металлических декораций, какой постановке посвятил четыре года гибки и резки, а также почему детали декораций называют в честь Волги.
Металл-карьера Андрея стартует в 1991 году: тогда он после армии устроился на один из самарских заводов. В рядах разнорабочих долго стоять не пришлось: вскоре после трудоустройства Корнеев, механик по образованию, дорос до начальника инструментального отдела предприятия. Так же быстро закончилась история с заводом: на работе Андрей познакомился с будущим директором компании, занимавшейся прокатом звукового и светового оборудования.
«Еще до армии я крутил дискотеки, весь был в музыке — работа оказалась мне близка».
Так Корнеева затянуло в шоубизнес: будучи главным инженером фирмы, он обеспечивал техподдержку мероприятий, среди которых, например, концерт Scorpions.
«После монтажа я даже не захотел идти на сам концерт — настолько все это намозолило глаза. Куда приятнее было после купить диск и посмотреть это же выступление на домашнем экране».
Еще во время работы на концертных площадках Корнеев стал получать индивидуальные заказы. Одним из сторонних клиентов стал Самарский академический театр драмы.
Первый совместный спектакль «драмы» и Корнеева — классическая постановка «Леди Макбет», премьера которой состоялась в 2012 году. Шекспировскую сагу к числу своих декораторских побед он не относит и не связывает с ней самых ярких воспоминаний. Тем не менее, вместе с «Макбет» Андрей начал узнавать, как работает театральное закулисье.
«Как таковых эскизов к спектаклю у меня не было. Только фотографии постановщика, который раньше делал этот же проект где-то в Прибалтике. Особенностью конструкции было то, что к ней нужно было прикрепить насос и канистру с некоей жидкостью, имитирующей стекающую по зеркалу кровь. Я спросил у театральных монтажников, какую краску они будут заливать. Мне объяснили, что любая краска „убьет“ зеркала, а кровь в театре заменяют молоком, которую „красят“ красными фонарями, то есть просто подсвечивают».
Сразу после окончания работы над «Леди Макбет» Корнеев приступил к «Побегу из Шоушенка». Труд занял четыре года.
«Это очень масштабные декорации: помимо мелких деталей вроде тележки для белья в прачечной, мы изготовили пять планов тюремной решетки. Не обошлось и без неприятных сюрпризов. Решетки размером 16 на 8 метров подъемный механизм театра оказался просто не в состоянии осилить. Пришлось дорабатывать подъемники. Но для меня главное другое. Еще до премьеры я знал всю сценографию, несколько раз видел фильм, читал книгу.
И не смотря на это до последнего был заворожен действием на сцене».
За время подготовки к премьере «Побега» Корнеев соорудил для драмтеатра декорации еще к пяти спектаклям. Среди них, например, патриотическая постановка «Завтра была война», вышедшая в 2015 году. Самым интересным из металлических элементов ее сценографии Андрей считает деревья (!): природу на сцене воссоздали путем сваривания труб разного диаметра и длины. На изогнутые «стволы и ветки деревьев» намотали ткань, придав структуру древесной коры и покрасили в коричневый цвет.
Спектакль «Русский водевиль» стартовал сразу после «Шоушенка». Для него Корнеев изготовил всего одну деталь — зато с историей.
«Театр заказал у меня клетку для попугая. Я посмотрел на эскиз и предложил пойти и купить похожую на местном рынке. Как оказалось, ребята уже пытались найти что-то подобное, но не нашли клетку таких размеров: по сюжету, актер играет попугая. Клетка стоит на бочке, бочка скрывает актера, а в клетке получается как бы «попугай». Дальше смех: я не успокоился, пошел на рынок и попал к тем же продавцам, задал им вопрос про ту же клетку. Они аж кричали: «Чего вас так подперло-то? Неделю назад искали такую же махину, что у вас за попугаи такие?»
Десятым по счету спектаклем, который оформил для «драмы» Корнеев, стала «История лошади», или «Холстомер», поставленный в 2016 году. Наряду с «Побегом из Шоушенка», Андрей считает его одним из самых трудоемких и интересных своих проектов. На спектакле зрители видят лишь зеркальные стены, за которыми скрываются сложные металлические конструкции. Однако флагманами сценографии Андрей считает не их, а хореографические станки.
«Вся эта большая страшная машина — ничто по сравнению с маленькими станками, которые обыгрываются со всех сторон. Когда мы их проектировали, в макете изначально не было сдерживающих косынок — их мы добавили, когда начали собирать декорации. Эти хлюпенькие станки, как оказалось, должны выдерживать огромные нагрузки — с ними что только не делают, даже бегают по ним».
Первые декорации Корнеев делал у себя в гараже, имея сварочный аппарат и монтажную пилу. Следующие заказы потребовали более масштабного подхода. Помогли наработанные связи и партнеры, которым он благодарен.
Сейчас декорации изготавливает целая команда профессионалов: сварщики, сборщики, бригада по лазерной резке, гибщики. Корнеев занимается контролем процесса, выступая начальником производства, или, как говорят в шоу-бизнесе, продакшн-менеджера, однако никогда не чурается и чисто рабочих моментов.
«Я руковожу всем, что касается металла. Получаю эскизы, предлагаю варианты решения, обсуждаю их с декораторами, согласовываю с художником постановки технические моменты. Далее — работа в конструкторском бюро: вместе с конструктором мы, опираясь на техзадание, начинаем рисовать наброски. От руки ничего не делается: у самой мелкой железки есть свой чертеж. После сдачи проекта начинается производство. Я сам часто иду „в дело“ — все-таки слесарь четвертого разряда, тоже многое могу».
Непосредственно работу «руками» Корнеев предпочитает поручать профессионалам, для которых резка и гибка — нормальное дело, они профи. В цеху при этом — ничего сверхъестественного.
«Ленточная пила по металлу советского образца, три сварочных аппарата, два станка лазерной резки, два гибочных станка — вот и все оборудование. Но с теми технологиями, которые мы применяем, можно решать большие вопросы. Например, у нас есть сверлильный станок, но мы его не используем — режем лазером».
При необходимости к металлическим частям сценографии присоединяются деревянные: для этого у самарского драматического есть собственная столярная мастерская. Ее полностью укомплектовали оборудованием марки JET, которое заказали в магазине Кувалда.ру: ленточной пилой, фрезерым станком, циркулярной и торцовочной пилой.
«Раньше здесь стояли допотопные станки 1930-1950-х годов. Теперь о них напоминает только старый токарный станок. Кое-как от них избавились и поставили нормальные, стало куда проще: раньше, к примеру, опилки после циркулярки валялись по всему цеху, теперь их собирает специальный пылесос».
Последний этап перед монтажом — сборка и демонстрация результата театральным заказчикам.
«Когда все собирается в кучу, начинается один большой кайф, сплошная эйфория. Особенно, когда дело касается масштабных спектаклей. Одно дело — мелкие проекты: на ферме попрыгал, все сошлось. Другое — видеть, как оживают огромные конструкции».
Случаются, правда, и эксцессы. Например, поволноваться Корнеева заставила сборка декораций к спектаклю «Варвары».
«На этапе премонтажа мы собирали огромный квадрат семь на семь метров. При сборке мы неправильно прочитали чертеж, не туда приложили „плечо“, конструкция в результате просто не поместилась на полу огромного зала. Мы рвали волосы: неделя до премьеры, а у нас такая страшная ошибка. Разобрались быстро, но и поволновались знатно».
Первый монтаж декораций к «Шоушенку» шел восемь часов: все составляющие приезжают в театр «по одиночке», рабочие начинают монтаж с нуля — прикручивают мелкие узлы и кронштейны, соединяют лестничные ступеньки. В дальнейшем за кулисами хранятся уже «полуфабрикаты», а сроки сборки сокращаются вдвое. При этом у САТД своя технология: положение деталей здесь не делят на право и лево и не маркируют цифрами, а определяют по отношению к Волге и улице Фрунзе — отсюда обозначения вроде «Ф-зад» или «В-центр».
В отличие от концерта Scorpions, спектакли Корнеев все же посещает, причем с огромным удовольствием.
«Эмоции же после просмотра — просто через край. К своему стыду, я был только на последних трех постановках. Очень хотел попасть на „Леди Макбет“, получил пригласительный, но тут подвел опыт шоубиза: все концерты начинаются в семь, а спектакли в театре — в шесть. Когда я это понял, ехать уже не было смысла. До сих пор жалею».
Сегодня Андрей уже расширяет свою сферу театрального влияния. После премьеры «Побега из Шоушенка» его услугами заинтересовался еще один театр — «СамАрт». Постановку «Горе от ума» в самарском ТЮЗе Корнеев называет самым сложным своим театральным заказом. Чего только стоит съезжающая по рельсам и разваливающаяся на ходу карета.
Текст: Любовь Саранина. Фото: Артем Голяков
Распродажа
Акции (22)