Окунуться в историю

Историй о переезде из мегаполиса в российскую глушь сегодня очень много. Одну из таких рассказал нам мастер Никита Суетин. В 2005 году он променял Москву на крохотную деревню на юге страны, а работу архитектором – на разведение лошадей, шитье конной упряжи и рюкзаков из кожи под брендом Notless Orequal. Узнали, как и чем живет мастер, как на него повлияла военная история Германии и Швейцарии, где он нашел конное седло 1914 года и какие знания нужно получить, прежде чем начать делать седла самому.

Глобальный отдых

В поселке Мезмай в Краснодарском крае живет меньше 800 человек. Именно сюда Никита со своей семьей перебрался из многомиллионной столицы. По его словам, такое бегство он совершил по зову сердца и именно к такому медленному укладу всегда стремился, так что переехал в деревню без раздумий — как только нашлось место, которое понравилось ему, жене и дочери. Через некоторое время Суетины смогли купить в Мезмае кусок земли, построили небольшой и крайне непритязательный дом, а за ним – такой же небольшой, но нетипичный бизнес.

«По профессии я архитектор, окончил Московский архитектурный институт. Он дает довольно широкое образование – и художественное, и техническое: здесь инженерия, дизайн, история искусств. Отсюда хобби – шитье, конкретно — шитье из кожи. Первое время после переезда я работал по профилю — занимался архитектурой, но потом полностью переключился на кожу. Как только мы перебрались в деревню и завели лошадей, мне пришлось чинить седла, дорабатывать их, работать с амуницией – так хобби переросло в основное занятие».

Начало ретрофутуристичному арт-проекту положило именно изготовление конной амуниции, однако сегодня Никита волен сам выбирать, что, как и в какие сроки шить. Так, текущий приоритет в работе отдан рюкзакам. Походные и стилизованные под военные модели чаще всего улетают за рубеж – в России, по признанию мастера, не готовы отдавать за штучные вещи большие деньги.

Все сам

Свое дело Суетин развивает через соцсети – заказчики сами находят его через фейсбук, инстаграм и Behance. В реализации идей, как и в жизни, ему важна свобода. Четкие техзадания, по его мнению, сковывают творчество, поэтому на заказ он не работает. Как правило, на продажу выставляются уже готовые рюкзак или сумка.

Окончательно от Москвы Никита не отрекся: здесь он покупает кожу для всех своих проектов, лично выбирая каждую шкуру. Страна происхождения не важна – в ход идет материал из России, Турции, Италии, Америки. Куда важнее качество.

«Да, я немного переплачиваю перекупщикам, но зато могу выбрать то, что нравится. Я давно работаю с кожей, и могу на вид и на ощупь определить, как долго она прослужит. Достать хорошую кожу не в Москве невозможно, а работать с поставщиками из-за рубежа в этом плане рискованно: ты покупаешь вслепую, не факт, что тебе пришлют товар без брака. Как правило, все, кто работает с кожей в России, закупается в Москве или у проверенных заграничных поставщиков. Также в Москве я покупаю плотный хлопок: он помогает разнообразить изделия, сделать более яркую, заметную вещь».

По лучшим образцам

В последнее время тема лошадей и сумок в творчестве дизайнера сошлись в одно – сейчас Никита сконцентрировался на изготовлении сумок к седлу. Здесь пригождаются дополнительные знания из «конной» сферы: седла незначительно различаются размерами и положением крепежа, поэтому на старте нужно знать конкретную модель.

В планах Никиты – делать седла самому. Но эту идею мастер на время оставил: каркас для них должен создаваться на высоком уровне, а для этого нужно время.

«Хотелось бы создавать седла для походов, пробегов, гонок на выносливость, что-то вроде военных кавалерийских – по немецким и швейцарским образцам. Но перед этим нужно обязательно посмотрет, как это делалось раньше. Люди не дураки, они занимались этим веками, поэтому я всегда ищу возможность посмотреть, как делаются разные национальные седла, уздечка, упряжь. У каждого народа свои хитрости, которые нужно узнавать и запоминать. Для этого у меня есть небольшая коллекция книг, сейчас, к примеру, я читаю про британскую кавалерию».

У самих Суетиных две лошади, соответственно — два седла. Одно из них – немецкое военное 1914 года — Никита вычислил и выгодно сторговал на барахолке в Питере. Небольшой ремонт – и оно в строю. Второе – швейцарское седло 1962 года, тоже в отличном состоянии.

Плюсом к ним – небольшая коллекция немецких и швейцарских ранцев, чья история начинается с 1940 года. Так умелец черпает для себя технические приемы, которыми руководствовались мастера, когда никуда не торопились, – в конце XIX –начале XX века. Историческое военное снаряжение – главный источник вдохновения дизайнера.

«Все вещи тогда шились руками, с безумной аккуратностью, большим количеством деталей. Когда вещь делается для конвейера, она проектируется одним образом, когда для сборки одним человеком – все по-другому. Допускаются нерациональные ходы, которые увеличивают время производства, но добавляют свою фишку».

Ничего лишнего

Так, никуда не торопясь и не опаздывая, Никита и шьет рюкзаки, сумки и упряжь. Его мастерская – это угол в четыре квадрата в собственном доме. Дом, кстати, — еще одна иллюстрация вездесущего дауншифтинга. Примитивное каркасное здание представляет собой одно высокое помещение – здесь и спальни, и детская, и кухня с буржуйкой, и мастерская. В общем, это те условия, которые принято считать, скорее, походными.

«Я панк по натуре: работаю буквально на коленке, точнее на полу. Там лежит кусок оргстекла, на нем и режу. Босыми ногами держу линейку, одной рукой — нож, другой – материал».

Из инструмента в самопальной мастерской только самое необходимое. Для работы по коже – нож, линейка, бормашина, пробойники – круглые и овальные разного диаметра. Здесь же – столярный минимум: циркулярная пила и маломощная ленточная шлифмашинка Makita, болгарка Bosсh, лобзик Hitachi. Также в рабочей зоне дома разместились две швейные машинки – классика марки «Подольск» и «Зингер» с историей – модель 1910 года Никита тоже выцепил на барахолке.

Текст: Любовь Саранина